Кйо-хва-со () - в буквальном переводе с корейского - исправительное учреждение. Более часто Кйо-хва-со преводится как "просветительный", "перевоспитательный" или "социо-адаптирующий" центр. Некоторые из бывших заключённых, давших интервью для настоящего отчёта используют термин Но-дон кйо-хва-со (), что переводится как "учреждение трудового перевоспитания".

В теории "исправление через труд" может быть наиболее реабилитационным путем обращения с преступниками по сравнению с простым тюремным заключением для изоляции от общества. Однако эта теория не имеет никакого отношения к Кйо-хва-со, описанное бывшими северокорейскими заключёнными в этом отчёте. Согласно этим свидетельствам, "просветительные" компоненты этих учреждений состоят в основном из принудительного заучивания высказываний Ким Ир Сена и Ким Чен Ира и организованных заседаний "самокритики". Эти заседания часто проводятся вечером, и истощенным заключённым не позволяется возвращаться в свои камеры для сна до того, как они смогут повторить высказывания наизусть. Заключённые, которые стоят на коленях перед своими трудовыми группами напротив тюремных служащих, часто притворно сознаются в своих воображаемых ошибках, которые затем тюремные служащие или старосты тюремных групп "критикуют", после чего рабочая бригада может завершить собрание "критики" и возвратиться в свои переполненные камеры.

Кйо-хва-со управляются Службой Охраны Общественного Спокойствия Народа () (до 1998 г. - Служба Общественной Безопасности ()). Некоторые из Кйо-хва-со представляют из себя большие тюрьмы для заключенных: одна большая территория, ограждённая высокими стенами с колючей или электрической проволокой, на которой расположены несколько зданий для производства, жилища заключённых, офисы охранников и администрации тюрьмы. Другие Кйо-хва-со являются большими поселениями, ограждёнными колючей проволокой, расположенными в долинах высоких гор, состоящие из деревень для заключенных, где заключённые работают на шахтах или занимаются лесозаготовкой.

Во многих аспектах повседневной тюремной жизни, Кйо-хва-со похожи на Кван-ли-со. Тюрьмы являются учреждениями "строгого режима", где заключённых заставляют выполнять трудную, часто тяжелую, часто опасную работу, в то время как питание недостаточно для поддержания даже сидячей жизни. Такой уровень питания был и до голода середины 1990-х годов. Сочетание тяжёлой работы и недостаточного питания отражается в быстрой потере веса, несчастных случаях на производстве, болезнях, вызванных недоеданием и смертях. Тюремные госпиталя, в которых, в основном, нет докторов и лекарств, в сущности, являются местами, где больные и покалеченные люди, которые не могут больше работать, дожидаются своей смерти. Уровень смертности в Кйо-хва-со так велик, что многие Кйо-хва-со считаются заключёнными лагерями смерти, в которых им суждено умереть до окончания своего срока.

Главное - и существенное - отличие заключённых Кйо-хва-со и заключённых Кван-ли-со заключается в том, что первые почти всегда проходят юридическую процедуру, и после осуждения, получают определённый срок, в то время как последние, со своими семьями, просто вычищаются и заключаются пожизненно. По идее, Кйо-хва-со являются исправительными учреждениями для людей совершивших тяжкие преступления; эквивалент того, что в Соединённых Штатах называется уголовными преступлениями. В действительности, некоторые из бывших заключённых, давших интервью для настоящего отчёта согласились, что они совершили преступления, за которые их бы наказали и в нормальном сообществе.

Но другие люди, отправленные в эти тюремно-трудовые лагеря, совершили преступления, которые в нормальном сообществе не являлись бы уголовными преступлениями: за частные экономические сделки, совершённые вне отведённых для этих операций мест или нарушения, которые, в сущности, являются политическими. Некоторые интервьюеры для настоящего отчёта были в свое время вовлечены в частные экономические операции, такие как контрабанда (торговля через северокорейско-китайскую границу), после обвала производства и системы распределения. Другие были арестованы и приговорены в итоге конфронтации между функционерами Коммунистической Партии Северной Кореи, которые руководили производственной / распределительной системой и полицией, которая была недовольна своим снабжением продуктами и деньгами / взятками в условиях коллапса социальных принципов.

К тому же, следует заметить, что в то время как государство имеет право лишать свободы людей, которые совершили преступления, оно не имеет права лишать людей питания и медицинского обслуживания. Действительно, государство ответственно за кормление тех, кто после суда и приговора, был лишён свободы и временно изолирован от сообщества. И это не означает, что государство может выжимать работу из заключённых без их кормления, только для того чтобы после освобождения отпустить их домой умирать от болезней, приобретённых в тюрьме. Должным образом осуждённые преступники теряют право на свободу, но не право на жизнь.